Покончив с насущными делами, наша веселая компания поехала дальше, в Белостоке миссия была выполнена. Мы перевели часы на местное время и тронулись на запад по шоссе Е67. Вскоре добрались до съезда на дорогу номер 64, и прямо там решили сделать последний совместный привал. Наскоро перекусили, а потом затянулись польскими сигаретами — Ванька набрал несколько блоков разных марок.
— На вкус, как наш «Парламент», — оценил Леха. — Только помягче.
— Они тут все стоят дороже твоего «Парламента», — ответил я. — Двести с лишним рублей за пачку по новому курсу, как тебе?
— А по-моему, такое же дерьмо, — пожал плечами Семен. — Сколько вообще можно курить? Не в школе уже, пора бы понять, что это для здоровья вредно.
— Кто бы говорил, алконавт ты наш.
— Ну, иногда можно, — простодушно улыбнулся Семен. — Зато я в отличие от вас марафон могу пробежать, а вы свои легкие на третьем километре выплюнете.
Я бросил окурок на асфальт и притоптал его, потом обвел друзей взглядом.
— Ладно, пора, — я произнес эти слова с деланным спокойствием, а на душе скребли кошки.
— Ну так езжайте, — вздохнул Ванька. — Получается, что сегодня уже там будете, так?
— Должны быть.
— Хорошо, будем вас ждать. Долго там не грустите, а потом прямо с утра выезжайте, успеете. Будем на связи, телефоны при себе держите.
— Договорились, — кивнул я. — Удачи вам, сегодня ведь тоже должны доехать, к вечеру.
Пожали друг другу руки, расселись по машинам и завели моторы. Вскоре мы с Лехой уже вовсю неслись на север по узкой дороге, змейкой извивающейся среди сочно-зеленых полей. Над головой вновь светило солнце, и все было таким спокойным и безмятежным, что я невольно погрузился в свои думы, привычные и спокойные, абстрагировавшись от происходящего вокруг.
Уставший Леха, больше суток не смыкавший глаз, тихонько уснул, обнимая автомат своими здоровенными ручищами. Через три-четыре часа мы уже будем на месте. Я очень ждал этого, хоть все еще не мог дать себе ответа на вопрос «а стоит ли оно того?».
В семейной фотографии и пары-тройки памятных вещей не будет никаких ответов, никакой истины, просто почему-то с той самой минуты, как я узнал, что у меня больше нет родного дома, меня потянуло в неродной — ведь там часть моей жизни, последние ее два года, и я не могу выбросить их из головы так просто.
Да и чего переживать, наша разлука с друзьями будет недолгой, уже послезавтра мы встретимся и будем решать, что же делать дальше. А сейчас все мои мысли занимала только дорога.
Анжелика освоилась на удивление быстро. Перво-наперво ее хорошенько покормили, но, по настоянию Хамзы, девушка ела осторожно и маленькими порциями, растянув обед на несколько приемов, чтобы ненароком не навредить себе после небольшой голодовки. Потом она спала и не просыпалась до следующего утра, что было на руку мужчинам — ночью Виктор и Хамза навестили жилище Виктора. Виктор же был только рад идти ночью — заляпанные кровью и мозгами стены и лестницы выглядели ужасно, Анжелика даже пыталась что-то вытошнить из пустого желудка при виде этих прелестей, но ограничилась болезненными спазмами.
— Как ты ее! — присвистнул Хамза, с изумлением глядя на труп старухи, отправившуюся в мир иной после встречи с башмаком Виктора.
— Да в ней кожа да кости, отскочила, как мячик.
Дорога туда и обратно прошла без каких-либо осложнений. Зомби держались поодаль, нападать даже не пытались. Один раз Хамза попробовал нанести упреждающий удар. Он метнулся в сторону десятка зараженных, затаившихся за забором автостоянки, и в упор через металлическую сетку выстрелил из дробовика. Два тела тут же упали на землю, а остальные кинулись врассыпную.
— Так я и думал, — Хамза назидательно поднял палец. — Они превращаются в стайных хищников, достаточно умных для того, чтобы быстро ретироваться, если превосходство не на их стороне. И не дай Бог, если они созреют до пистолетов и автоматов. Ножи и палки уже освоили, судя по твоим словам.
— Если созреют до «огнестрела», то с ними наверняка можно будет уже вести какие-то переговоры, — отозвался Виктор. — Без капли разума стрелять не научишься, и даже этой самой капли хватит, чтобы начать общение и решать вопросы мирно, без насилия.
— Хотел бы я в это верить…
Интернет стал практически бесполезным — даже государственные сайты уже обвалились. Работало лишь несколько не очень нужных ресурсов и поисковых систем. Электричество в квартире Хамзы тоже отключилось, как и в супермаркете, где несколько дней просидела взаперти бедная Анжелика. У запасливого отставного военного был генератор, и автономная электроэнергия наличествовала — хоть без связи не останутся, пока есть как заряжать телефоны и пока они работают.
Виктор перешел на главную страницу поисковика и уставился на экран, не веря своим глазам.
— Хамза! Поди-ка сюда!
— Тише ты, — прошипел Хамза. — Анжелику разбудишь!
— Ты лучше посмотри на это!
Прямо под строкой поиска была ярко-красная надпись крупными буквами и сразу на нескольких языках, включая и русский.
— «Вниманию выживших», — вслух прочел Виктор и перешел по ссылке.
Послание людям было написано строгим черным шрифтом на безупречно белом фоне. Это был список лагерей для беженцев, которые охраняли военные. Несколько пунктов было вычеркнуто — один в Германии и два в Италии. Виктор поискал глазами Россию, но не обнаружил ее.
Огромное пятно родной страны, окрашенное на этой карте в темно-зеленый, пустовало. Оранжевые точки усеивали только США, Канаду, Западную Европу и Австралию. Была в списке и Франция, единственный уцелевший из четырех лагерь расположился южном побережье — остальные пометили черными крестиками.