Старый Мёртвый Свет - Страница 91

С собой он взял только пистолет и фонарик. Наталья смотрела на его приготовления с таким видом, точно вот-вот разревется, а Барбара делала вид, ничего не замечает, хотя даже из другого конца комнаты было видно, как крепко она стиснула зубы. Лишь когда Томаш уже встал в дверях с оружием наизготовку, мать сочла нужным дать ему хоть какое-то напутствие, незаметно промокнув влажные глаза рукавом халата.

— Сын, умоляю, береги себя, отец на тебя очень рассчитывает.

— Да, конечно, — пробормотал Томаш, он вдруг почувствовал себя неловко. — И если связи не будет — не переживайте. Потихоньку все отключается, даже Интернет. Так что без света вот-вот будем сидеть, готовьте свечи. Есть у нас? Или принести?

— Есть, есть, — ответила Барбара. — Ступайо спокойно, Томек.

Первым делом, выйдя на лестничную площадку, надо немножко послушать. Нет подозрительных звуков? Вроде бы нет, ну и прекрасно! Томаш включил свет на лестничной клетке, замотал предварительно опрысканным одеколоном шарфом нос, и пошел вниз, вытянув перед собой руку с пистолетом.

На весь подъезд воняло мертвечиной, и запах пробивался даже сквозь плотную и хорошенько надушенную ткань. Главным образом смердела проклятая Ядвига, с которой Томаш разделался позавчера, но к ее вони добавлялась и вонь тех, кто умер в своих квартирах. Таких, только что выяснилось, тоже хватало — дверь весельчаков, кутивших в тот приснопамятный день, оказалась буквально вдавлена, вмята внутрь. Из квартиры тоже тянуло гадким душком.

Дождь сильно ухудшал видимость, но мешал он не только Томашу, но и зомби, так что здесь счет равный. Больше всего он боялся внезапного нападения, когда заводил машину и несколько секунд пребывал в уязвимом состоянии, но никакого движения в округе заметно не было. Черт, да куда вы запропали? Так даже страшнее. Схоронились где-то, суки, не к добру это, ой не к добру…

Первым делом оружие, решил Томаш, и направился в сторону полицейского участка на улице Белой. Требовалось проехать около пяти километров, почти весь путь лежал через Грюнвальдскую Аллею. Захотелось сделать небольшой крюк и вернуться на роковой перекресток, с которого началась Гданьская чума. Пришлось включить дальний свет и противотуманные фары, ибо в кромешной тьме был риск напороться на какое-нибудь препятствие. Так, конечно, для зомби заметнее, но зато в определенном смысле безопаснее.

Автомобили стояли на тех же местах, что и в тот самый вечер. Когда Томаш проезжал мимо, в его голове вихрем пронеслись страшные моменты того дня, которые он уже вряд ли забудет. Вот выпрыгивает из скорой помощи первый зомби, а вот зараженная медсестра терзает припозднившегося пьянчугу. А ведь их было всего лишь двое! Потом, конечно, обнаружились и другие, в аэропорту и на вокзале, но началось-то все с тех двоих.

Только тел почему-то на перекрестке нет. Неужто тогда никто не умер? Странно. Только три машины — влетевшая в МакДональдс «скорая», вольво сердобольной женщины и фольксваген поло, владельца которого Томаш уже и не помнил. А, да лучше бы он вообще ничего не помнил, лучше бы забыл эту сцену. И чего поперся сюда?

Дождь усиливался. Зомби практически не было видно — пару раз их силуэты мелькали где-то сбоку, выхваченные на долю секунды светом фар, но Томаш несся по пустой улице с огромной скоростью, практически не смотря по сторонам — он не видел ни одной машины вокруг и совершенно не боялся возможной аварии. У самого полицейского отделения он выключил фары и на нейтральной передаче плавно закатился на парковку.

Те копы, что охраняли вчера супермаркет, наверняка вымели отсюда все подчистую, но проверить не помешает. Если не получится, по пути к месту встречи с Адрианом есть еще одно отделение, а потом будут работать в паре и станет легче — один ищет, другой прикрывает. Добычей, конечно, придется поделиться, но у всего есть свои минусы.

Вместе с дождем пришел и ветер, злой, резкий и порывистый, какой часто бывает на Приморье. Его Томаш ощутил сразу же, стоило ему выйти из машины — холодные капли градом ударили в лицо, заставив надвинуть козырек кепки чуть ли не на глаза. Направляясь ко входу в отделение, Томаш напряженно водил глазами из стороны в сторону. Что, неужели никто даже не попытается напасть? Слабовато как-то. Уж лучше бы они поскорее вылезли, а то напряжение нарастает, а выхода ему все нет.

Дверь полицейского участка была закрыта, но не заперта. Томаш постарался бесшумно открыть ее, но петли предательски скрипнули. Он затих и прислушался. Из глубины бетонной коробки донесся шорох. Может, крысы? Да откуда же в полицейском участке будут крысы, дебила кусок, это наверняка зомби.

Перед Томашем возникла новая дилемма — включать фонарик и рисковать привлечь целую кучу тварей или попробовать прокрасться незамеченным? Чушь какая, его уже заметили. Пути назад нет, надо идти вперед и по возможности бить первым, ошарашить этих выродков.

Свет фонарика осветил широкий пустой коридор и ряды закрытых дверей. Руки дрожали, на лбу выступил пот. Томаш вошел, спешно закрыл за спиной дверь. Ступать осторожно, не шуметь, поднять пистолет чуть повыше и не дергаться, как бы со страху не нажать на спусковой крючок, тогда вся округа переполошится.

Источник шума оказался справа, в «обезьяннике», который Томаш сперва и не заметил. Там слабо трепыхался зомби, распластавшийся на полу. Томаш навел на него фонарик, и в глазах твари зажегся недобрый огонь. Зараженный начал в бессильном гневе царапать кровавыми пальцами холодные неровный бетон и злобно таращиться на Томаша. Он что-то хрипел, и еле слышные звуки были подозрительно похожи на слова.